книг. Турецкий опиум, которым торговал лондонский офис, принес почти 26 000 фунтов стерлингов, а дебиторская задолженность из Китая составила около 24 000 фунтов стерлингов, что почти равнялось понесенным убыткам. В предчувственном письме к Сулейману в конце 1891 года Альберт описал состояние торговли:

О, брат мой, то, что мы отправляем в Китай, больше не приносит прибыли. Мы теряем 20 рупий за сундук, а если и получаем прибыль, то не более 5 рупий. У нас так много этого [товара] в Китае, и чем больше мы отправляем, тем больше угнетаем рынок. Вы думаете купить 1500-2000 сундуков через Калькутту. Что ж, как только вы это сделаете, Э. Д. Сассун позаботится о том, чтобы цены упали. Наши купцы кричат, что на их складах больше нет места для размещения сундуков. Вы слышали, что один или два купца даже оставили груз на корабле из-за нехватки места. Вы пытаетесь контролировать калькуттский опиум, покупая 3000 сундуков из общего объема производства в 5000 сундуков. Один купец, которому мы отправили груз, уже два года ничего не продает, и мы ничего не получаем в виде дохода. Как долго это будет продолжаться? Не следует ли нам уменьшить наши риски и не допустить накопления новых убытков?

Одним из ответов было удвоить усилия фирмы по снижению налогового бремени, и в Индийском национальном архиве сохранились многочисленные обращения Сассунов, которые умели привлекать других купцов для поддержки своего дела, выступая против предлагаемого повышения налогов на опиум мальвы и за их снижение. Правительство Индии прекрасно понимало, что если оно уступит давлению в вопросе снижения пошлин, то экспорт мальвы значительно возрастет из-за больших запасов, имевшихся у купцов в начале 1890-х годов. Переписка между чиновниками свидетельствует о том, что в период с 1888 по 1891 год экспорт был относительно стабильным и составлял около 40 000 сундуков, тогда как в конце 1870-х годов он достиг пика в 50 000 сундуков, и, что самое важное, цена на мальву стабилизировалась на уровне 1200 рупий (по сравнению с максимумом в 1700 рупий в конце 1870-х годов). Поэтому генерал-губернатор сообщил компании David Sassoon & Co. и другим купцам, что они "не в состоянии сделать какое-либо снижение экспортной пошлины на опиум Мальвы". Можно сделать вывод, что лоббирование фирмы не увенчалось успехом, но высокопоставленные британские чиновники как в Индии, так и в Англии прекрасно знали, что Сассуны и другие мировые торговцы более чем способны использовать свои политические связи для достижения экономических целей, и давление, которое они оказывали, удерживало правительство от взимания других пошлин или изменения системы.

Однако статус-кво все чаще выглядел неустойчивым. К 1893 году даже высокопоставленные сотрудники начали сомневаться в прибыльности опиума; процентные ставки в Бомбее были высокими, а значит, доходы сокращались по мере роста предложения. Отчет манчестерского филиала David Sassoon & Co. за тот год иллюстрирует как осознание взаимосвязи между регионом, нацией и другими факторами, определяющими бизнес компании, так и ее обеспокоенность тем, что торговля опиумом находится в упадке:

В течение нескольких месяцев года дела в этой отрасли шли плохо из-за потрясений на персидском рынке: обесценивания серебра, холеры и последующего закрытия торговли на карантин. Эти факторы в сочетании с плохим урожаем пшеницы и опиума привели к тому, что экспорт почти не оплачивал импорт. Ситуация усугубилась тем, что Императорский банк Персии повысил обменный курс для денежных переводов на родину.

Сравнительный анализ прибылей Манчестера с 1884 по 1892 год показывает, что в 1891 году они достигли пика в 17 000 фунтов стерлингов, а в 1892 году резко упали до 12 500 фунтов стерлингов. В отчете говорилось о введении новых товаров - саржи Turkey Red и других текстильных изделий - для диверсификации бизнеса.

Почему, когда в начале 1890-х годов пришло осознание того, что прибыли от опиума сокращаются, компания не попыталась провести фундаментальную диверсификацию, уменьшить свою зависимость от опиума в пользу других видов бизнеса, будь то финансовый или промышленный, неясно. Правда, у компании были значительные запасы опиума, и три предыдущих десятилетия были вознаграждены за их создание. И несмотря на давление на прибыль, мы видим из отчета Бомбея за 1892 год, что прибыль дома составила 230 705 фунтов стерлингов при капитале в 2,32 миллиона фунтов стерлингов, то есть примерно 10 процентов после всех расходов. Говоря современным языком и в современной валюте, оборот Bombay составил примерно 250 миллионов фунтов стерлингов с 25 миллионами фунтов чистой прибыли. Жизнь в торговле еще продолжалась.

 

ОПИУМ И ЦЕРКОВЬ

Наибольшую угрозу для опиумной торговли представляли не налоги, переизбыток товаров или колебания курсов валют, а политическое давление в Великобритании, требовавшее прекратить торговлю. Самыми яростными противниками торговли была группа реформаторов из Общества друзей, или квакеров, как их чаще называют. В 1874 году группа квакеров создала Общество по борьбе с торговлей опиумом, в которое вошли, в частности, политики, представители аристократии и журналисты. Им удалось сделать запрет предметом парламентских дебатов в 1881 году, когда Дж. У. Пиз, член парламента, который также был президентом общества, выдвинул следующую резолюцию:

По мнению Палаты представителей, торговля опиумом, осуществляемая в настоящее время между Индией и Китаем, противоречит как христианской, так и международной морали, способствует физической и моральной деградации тысяч китайцев и не должна продолжаться в том виде, в котором она ведется в настоящее время.

Мистер Пиз призвал к постепенному развитию ресурсов в Индии, чтобы заменить доходы от опиума, и к тому, чтобы Британия помогала Индии, если это приведет к дефициту ее бюджета. На той же неделе Общество пригласило архиепископа Кентерберийского выступить на своей ежегодной конференции. Они были воодушевлены американо-китайским договором 1880 года, который наложил ограничения на торговлю опиумом между двумя странами, и считали, что настал момент, когда "все христианские англичане [должны] объединиться, чтобы освободить нашу страну от печальной ответственности за эту злую торговлю". Сообщение о том, что в 1881 году генеральный таможенный инспектор в Пекине оценил число курильщиков опиума в два миллиона человек, которое ежегодно увеличивается, усилило моральные аргументы в пользу запрета этой торговли. Была развернута кампания в двух направлениях: убедить общественное мнение в необходимости прекратить эту "злую торговлю", а членов парламента - поддержать изменение закона. Уильям Гладстон, занимавший второй срок на посту премьер-министра, ранее попустительствовал торговле и собирался сделать это снова, чтобы не оттолкнуть влиятельных лиц в своем кабинете, но он чувствовал, что в парламенте нарастает давление в пользу реформы. В длинном письме Гладстону, подписанном десятками членов парламента, членами Общества, профессорами университетов, директорами школ, мэрами и отставными армейскими офицерами, осуждался экспорт опиума в Бирму из